Поиск по сайту:

19 марта 2024 г

10:06

Версия для слабовидящих

Официальный сайт газеты Издается с 1932 года

85 лет Краснодарскому краю: Все потерять и снова обрести

Категория: Общество

17 лет в погоне за мечтой

Стоит ли спорить о связи судеб человека и Родины? Каково это: упорно идти к намеченной цели и, достигнув ее, стать свидетелем смерти иллюзий миллионов соотечественников? Об этом и о многом другом вы узнаете из истории жизни Семена Захаровича Бейдера.

Шел 1944 год…

В поселок Чечельник Винницкого района пришли подводы, чтобы забрать детей из тех семей, где нечем было их прокормить. А таких набралось немало. Родители стояли перед выбором: расстаться, чтобы спасти, или оставить, обрекая на голодную смерть. Дорога малышам предстояла дальняя – в Ташкент, в детские дома Узбекистана, не тронутого войной.

            Ты должен жить!

Многодетная мать Бейдер давно проводила мужа на фронт, и помощи ждать ей было не от кого. Конечно, она долго сомневалась, узнав о предложении братского народа позаботиться о чужой ребятне. Но здравомыслие взяло верх над эмоциями – она решилась. И вскоре на разных телегах дом покинули младшие, сын и дочка. Мальчуган 1938 года рождения, а сестренка его – и вовсе кроха. 

Сеня знал, куда и зачем их отправляют, но это ничуть не умаляло горя разлуки с близкими. Детское сердечко готово было буквально разорваться от тоски и неприятия происходящего. Но он крепился – он же мужчина, хотя и маленький.

              На чужбине

Выдержки хватило до приемника-распределителя...

Строгое учреждение, заполненное обездоленной детворой, ему представилось тюрьмой. И на какой-то период чувства захлестнули ребенка с головой. «Мама! Мама!» - бился в истерике Сеня до хрипоты. И никто не мог его успокоить. Он кричал, захлебываясь рыданиями, пока не потерял сознание. 

Его выходили. И после этого, как и остальные товарищи по несчастью, он стал с нетерпением ждать дня, когда покинет эти стены.

Вскоре Семен оказался в детском доме № 21 – самом лучшем, как ему показалось. Ведь там была еда, чистая постель и добрые воспитатели. Кстати, одна из них через пару лет помогла ему найти сестричку и даже отпустила ее навестить. Правда, встречи как таковой не получилось. Был тихий час, будить девочку не разрешили, лишь позволили на нее посмотреть. Убедившись, что с ней все в порядке, Семен и сам как-то успокоился.

        Свет в конце тоннеля

А дальше произошло событие, перевернувшее мировоззрение мальчишки и подарившее ему мечту на многие годы. После войны в детские дома часто приглашали фронтовиков. Гости беседовали с воспитанниками, рассказывали о пережитом, пытались вселить в юные души уверенность в светлом будущем. Однажды из госпиталя пришли моряки и говорили с таким энтузиазмом, что Семен не просто впечатлился, а твердо решил связать свою судьбу с флотом.

Однако в детдоме были свои порядки: после окончания четвертого класса все дети без исключения должны были учиться ремеслу. Четыре часа в день посвящалось урокам в школе и столько же – освоению рабочей специальности. Но у Семена были свои планы на собственную жизнь. «Я не хочу в ремеслуху! – заявил он воспитателю. – Я в Нахимовское училище пойду». Никто не воспринял это серьезно, но 11-летний парнишка и не думал отказываться от мечты. Поступление стало для него целью, к которой 

стремился, как мог. 

          Возьмите меня юнгой!

Повсюду он разослал письма, где признавался в жгучем желании связать свою жизнь со службой во флоте. Увы, последовали  отказы. Тогда он написал командующему военно-морским флотом Кузнецову. «Не по адресу», - сухо сообщалось в ответе. Но Сеня решил идти до конца – он обратился к Сталину. Каково же было удивление в детдоме, когда им  доставили послание из приемной главнокомандующего! «Обратитесь в военкомат», - советовал Иосиф Виссарионович. Туда и побежал Семен с заветным письмом в руках. Хмурый узбек, дежуривший на входе, и слушать не стал детдомовца…

Последней шансом была встреча с командующим Туркестанским военным округом Петровым. Целеустремленный мальчишка отправился к нему на прием, захватив все полученные письма. С ним побеседовали, потом попросили изложить суть на бумаге и приложить ответы на отправленные запросы. Окрыленный надеждой, Сеня в точности выполнил все, но… больше никогда не увидел ни своих бумаг, ни самого Петрова.

         Преодолевая препятствия

За всей этой многострадальной, но бесполезной суетой незаметно промелькнуло время. Год был упущен - с мечтой о Нахимовском пришлось распрощаться. Но не с мечтой о море – ведь есть же еще и гражданское мореходство! Так появился новый план.

В 12 лет Сеня удрал в Херсон. Когда не получалось спрятаться под лавку или разжалобить проводницу, он добирался, цепляясь за поручни вагонов, залезая на крышу. До места назначения он прибыл, но, к сожалению, и здесь ждало разочарование. Для поступления в мореходку требовались документы, а их на руках-то и не было - хранились под замком в детдоме. 

Чтобы заработать денег на обратный билет, отчаянный путешественник устроился помощником в оранжерею. Картинка будущего представлялась ему ясной, как никогда. Всего-то и надо - взять бумаги и вернуться. Но не тут-то было! 

        Здравствуй, море, и прощай

Шансов на очередной побег судьба больше не предоставила. 16-летие парня совпало с активным освоением целинных земель, куда и отправился он в числе многих. Выучившись на тракториста, полтора года бороздил целину. А потом рванул в Одессу…

И снова, вплотную приблизившись к мечте, получил от реальности «по носу». В мореходку принимали учиться только после седьмого класса, а в арсенале Семена было всего четыре.

Но он и не думал опускать руки, находясь в портовом городе. Поступил в отдел флота «Главморстроя» кочегаром. Буксирный красавец-пароход «Дельфин» - стал для него вторым домом.

Через несколько месяцев юный романтик, обуреваемый желанием увидеть мир, купился на призывы мурманчан. Они обещали золотые горы работникам рыбной промышленности. Однако единственной ночи, проведенной среди пьяных матросов на вокзале сумрачного Мурманска, хватило для решения вновь изменить маршрут.

             Перекати поле

В кармане оставалось 14 рублей. Ровно столько стоил билет в Краснодар. И в 1956 году Семен очутился в столице края. Как когда-то учили в детдоме, первым делом пошел в райком комсомола. Вкратце описав свою историю, поведал, что грезит морем и уже имеет опыт работы на пароходе.

Первый секретарь Ахтарского райкома оказался случайным свидетелем этой беседы, и уже через 15 минут парню выдали направление на трудоустройство в Приморско-Ахтарский рыбзавод. 

             Лишь бы был причал

В маленький приморский городок Семен попал поздно вечером, и сразу почувствовал себя здесь, как дома. Во многом, конечно, это было заслугой радушных людей, встретившихся ему. Секретарь комсомольской организации Николай Коломеец пригласил его к себе в дом и накормил ужином. Инструктор из райкома комсомола организовал временное жилье на буксире и посодействовал скорейшему трудоустройству.

Спустя три дня 18-летний Семен уже числился матросом.

Заметив целеустремленность и сообразительность новичка, зимой его взяли кочегаром на большую рыбоморозильную баржу «Северное сияние». К родным берегам судно с экипажем более 30-ти человек вернулось только весной, и за время плавания способности Сени оценил один из механиков Петренко Николай Леонтьевич.

В те времена в рыбзаводе рос флот, приходили новые буксиры. Остро стоял вопрос нехватки специалистов. Руководство отправило Семена учиться на судового механика в Ейскую рыбопромысловую школу командного плавсостава. Наконец-то сбывалась его детская мечта – профессионально связать свою жизнь с флотом.

         «Вот и свела судьба…»

Рыбзавод стал для Сени второй семьей, дружной, большой, настоящей. И девушку, на которой женился, он тоже встретил здесь. Дина была рыбообработчицей. Своей красотой, ловкостью и трудолюбием она сразила его наповал. А поскольку чувство оказалось обоюдным, молодые люди не стали тянуть с бракосочетанием. Просто пошли и расписались в ЗАГСе - без свадебного марша, без нарядов, без сомнений из-за отсутствия своего угла. Оба приезжие, сняли жилье.

Через некоторое время Семена срочно вызвали с работы. Как был – в мазуте, так и побежал. Глядит: навстречу ему идет в белом костюме капитан флота Сидоренко, а за ним еле успевает плачущая Дина.

«Что случилось?» - кинулся Сеня к супруге. «Нам квартиру дали…» - сквозь слезы проговорила она и протянула ключи, зажатые в ладошке.

         Славная доля людская – 

         бурная жизнь заводская   

Рыбзавод заботился о своих сотрудниках, а в приоритете было жилье и образование. Кстати, будучи уже отцом двоих сыновей, Бейдер продолжил учиться. Закончил заочно Ростовское мореходное училище.

По воспоминаниям Семена Захаровича, в период расцвета на предприятии трудилось порядка 2000 человек. А флот рыбзавода насчитывал более 500 единиц техники. 

« Давайте не только принимать рыбу, но и перерабатывать ее!» - прозвучал призыв на одном из заводских собраний. За дело взялись с энтузиазмом, большинством голосов приняли решение: деньги, предназначенные на годовую премию, потратить на возведение консервного цеха. Строили сами. Оборудование предоставили из Краснодара. Инженера, Абакумова Евгения, командировали из Адлера. Он был настолько ответственным, что зачастую и ночевал на производстве. Работы завершились в рекордные сроки.

И задумка с лихвой оправдала все ожидания: завод работал с огромной прибылью. Зарплата его сотрудников была как минимум в два раза выше средней по городу. Здесь трудились целыми семьями, образовывались династии.

Помимо консервного цеха работали механический, коптильный, холодильный и другие.

Предприятие стоило многоквартирные жилые дома, открыло детский сад, имело свой клуб. Кроме того, недалеко от города организовало овощеводческое хозяйство и ферму, а также небольшой поселочек из двух улиц, где в комфортных условиях проживали сельхозтруженники. Выращенные овощи использовались в консервации в качестве ингредиентов для рыбы и отдельных гарниров. 

За отличное качество выпускаемой продукции ахтарский рыбзавод не раз становился призером и победителем выставок различного уровня. Слава о нем гремела далеко за пределами края.

Были открыты приемные и рыбоперерабатывающие цеха в Садках, Морозовском, на Ачуевской косе, Керченском проливе и даже в Грузии. Семен Захарович бороздил моря на ПТС №95.

      Поделюсь и опытом, и любовью к морю

Сыновья уже выросли и, следуя примеру отца, связали свои судьбы с мореходством. В 1975 году Бейдера пригласили преподавать в мореходке. Теперь с позиции наставника он смотрел на мальчишек, на месте которых мечтал оказаться в детстве. Его  искренняя любовь к профессии подкупала курсантов, вызывая уважение и желание подражать. Однако и с родным заводом бывший стармех не терял связи. Водил ребят на экскурсии, устраивал на практику, и всегда с готовностью отзывался на просьбы коллег о какой бы то ни было помощи. А со временем переманил в ПАМШ членов своего экипажа ПТС, стоявшего на ремонте. Судоводители-штурманы Самойленко Анатолий Николаевич и Архипов Николай Васильевич весьма преуспели в подготовке матросов. Рыбзавод в свою очередь предоставлял судна и возможность учащимся выйти в море. Так воспитывалась преемственность – интерес и азарт именно к рыбной промышленности.

А потом была «перестройка», и в 1991 году Приморско-Ахтарскую мореходную школу закрыли...

В 53 года Семен Захарович вернулся туда, откуда начал свой путь в 18. И сразу был избран председателем рыбзаводского профкома.

        «Мы будем жить теперь по-новому»

Песня с таким названием стала популярной как раз в период «перестроечных» преобразований. Молодые люди убедительно кричали со сцены, утверждая о начале какой-то новой, лучшей жизни. Страна восторженно подпевала, и никто еще не знал, что на самом деле это было время начала конца. И вместо провозглашенного взлета - полный крах экономики, а с ней и стабильности, и достатка, и перспектив. 

Несмотря на частую смену руководства и «завинчивания гаек», рыбзавод держался до последнего. Люди не хотели верить, что предприятие, ставшее для них и кормильцем, и оплотом надежд, и сообществом верных товарищей, гибнет. Многих даже отпуск без содержания и невыплата зарплат не заставили сменить место работы.

В стране царил хаос. Из-за допущенных варварских методов лова рыбы в море с каждым годом было все меньше. Изможденная браконьерами акватория мстила недальновидным хапугам, однако основной ее удар достался не им, а обычным трудягам. Пустели кошельки ахтарцев.

Постепенно под видом оптимизации шло сокращение штата. Некогда процветавшее предприятие вдруг стало числиться в должниках. Инвесторы не жалели слов, оказавшихся в дальнейшем пустыми обещаниями. Вместе с директорами менялись названия, но безжалостная политика уничтожения продолжала свое триумфальное шествие по рыбзаводу.

- Это самые страшные годы, - вспоминает Семен Захарович. - Я тогда работал уже в профкоме, и его сократили до двух единиц. Мы, старожилы рыбзавода, прекрасно видели ошибочные шаги новых управленцев. Только сделать-то ничего не могли – не нуждались они в наших советах. Мы ведь жили рыбзаводом, взрастили его, как ребенка. Радовались успехам и стремились к большему. А у них были другие цели…

    На 10 лет он был бы старше края

И вскоре уже не оглашалась проходная бодрыми голосами рабочих и моряков. Не слышались гудки завода и плеск волны при швартовке. Лихо продавалось оборудование, ветшали помещения, зарастала территория.

Огромная махина, снабжавшая Родину рыбной продукцией и давшая многим шанс на безбедную трудовую жизнь, прекратила свое существование. Рыбзавод умер. Без официальной даты смерти и констатации причин.

Годы спустя возникали еще некие потуги возродить предприятие. Но, они, увы, заканчивались лишь разговорами. И по сей день на огромной площади стоят полуразрушенные здания, как скорбный памятник целой эпохе.

Факты

Выпуск продукции

(в тоннах), 1977г.:

Живая рыба – 79;

Охлажденная – 104;

Мороженая – 599;

Соленая – 1711;

Пряная – 326;

Копченая – 1653;

Вяленая – 120;

Икра осетровых – 3,7;

Балычки – 56;

Кулинария – 20;

Прочие пищевые – 18;

Консервы рыбные – 18443.

Автор: Татьяна Титова

Подготовлено на основе материалов, предоставленных архивным отделом администрации МО